Что? Первая в мире игра, где при желании можно увидеть свои пятки.

Как? Три раза запутаться в переулках Сан-Франциско, заглянуть по ошибке в магазин Disney, отель Marriott и китайскую закусочную, но найти, наконец, ночной клуб, где на двух небольших экранах демонстрируется будущее компьютерных игр.

Mirror’s Edge — первая за очень долгое время игра, во время презентации которой у автора этих букв вдруг побежали по телу мурашки. Никогда еще, глядя на проект, я так четко не ощущал, что вот оно — будущее. Mirror’s Edge настолько далека от всего, что сейчас предлагают интерактивные развлечения, что мы, по правде сказать, переживаем за то, как ее воспримет широкая общественность. Это игра, которая фактически переписывает все жанровые каноны, а вместе с ними — и наши с вами рефлексы. Впервые нам нечего вписать в графу «похожесть» — в природе просто не существует ничего, близко напоминающего Mirror’s Edge по ощущениям и механике.

После первых же минут стало ясно, почему DICE так секретничали с игрой — ни комментариев, ни скриншотов. Всю прелесть Mirror’s Edge практически невозможно вербализовать и даже запечатлеть в статике — это игра-движение. Но мы все-таки попробуем.

Полет навигатора

В привычных играх это — очевидный конец героя. Но только не в Mirror’s Edge.

Mirror’s Edge — первая в истории разумного человечества игра, достоверно передающая ощущение собственного тела, а также окружающего пространства. Это игра, в которой вы не просто видите свои ноги, торс и руки — они тут действительно выполняют те же самые функции, что и в жизни. А именно — вы падаете, отталкиваетесь ногами, хватаетесь руками и балансируете корпусом. При этом игра управляется не сложнее любого среднестатистического шутера, и тут заключено одно из главных достижений DICE. Не усложняя (а то и упрощая) жанровую схему управления, они полностью меняют ощущения от процесса. Это очень сложный и мало кому доступный прием: изменить систему, не вводя в нее новых переменных и понятий.

DICE называют Mirror’s Edge action/adventure, но на первый взгляд это натуральный шутер: мы открываем глаза на крыше небоскреба, оглядываемся по сторонам, открываем дверь и входим внутрь здания. Ничего, казалось бы, особенного не происходит. Но если приглядеться, то можно заметить основополагающую разницу между Mirror’s Edge и любым другим шутером — в руках у героини нет оружия. И, предвосхищая возможные версии, достать его из инвентаря не получится. Mirror’s Edge — это история про бег и виртуозное владение своим телом, а не про стрельбу.

Mirror’s Edge даст нам, наконец, возможность того, что хотелось сделать в метро с самого детства.

И тут как раз начинается самое интересное. Faith (она же, скорее всего, Вера, она же наша главгероиня) буднично перепрыгивает через забор, который в любом другом случае расценивается как неприступная преграда. Затем, взяв разбег, она пробегает по отвесной стене и путем сложносочиненной комбинации прыжков забирается в вентиляционную шахту.

«Там, где в обычной игре вы видите препятствие, у нас вы видите возможности, — говорит Оуэн О’Брайан, продюсер проекта. — Вера это такая женская версия Джейсона Борна. Он инстинктивно понимает, как использовать окружение в свою пользу. Это заложено у него в генах». В генах Веры ничего такого не заложено, а в непрерывном движении ей помогает сама игра. Пространство вокруг вас меняет цвета динамическим образом — как только в поле потенциального взаимодействия попадает какой-то важный объект, его тут же подсвечивает красным. Это такая интерактивная интуиция: вы на инстинктах несетесь по крышам, а игра, работая подсознанием, подсовывает варианты. Тысячи вариантов.

Mirror’s Edge — это чистая, концентрированная импровизация, то, чего мы ждем от игр последние несколько лет. Вы принимаете сотни инстинктивных решений в минуту: пролететь под низкой балкой или использовать ее как опору для прыжка, пробежать по стене или ухватиться за очень кстати курсирующий вертолет, проехаться на проводах или уйти в свободное падение.

Вера, как и положено любой героине киберпанка, тоже знает кун-фу.

Ключевой ресурс — ускорение, его никак нельзя терять. Развив достаточную скорость (сорваться с места никто не даст — Вера постепенно переходит с шага на бег и обратно, совсем как в жизни), вы как бы ловите амплитуду, и дальше все зависит от череды правильных решений. В английском языке для обозначения состояния, в которое впадает игрок вместе с героиней, имеется слово «flow», то есть «поток». Вы действительно как будто впадаете в гипнотическое состояние — так, должно быть, чувствуют себя настоящие паркур-спортсмены. Удерживая скорость, Вера исполняет совершенно удивительные комбинации, это почти ритмическая игра, которая управляется — внимание! — почти одной клавишей. Mirror’s Edge — игра про чувство ритма, чувство движения, а не про то, как быстро и ловко вы отстукиваете комбо на клавиатуре. Движения Веры контекстны: в зависимости от скорости и положения тела она взбирается на препятствие или исполняет трюк. «Смотрите, я практически все время жму на одну и ту же кнопку!» — радостно показывает О’Брайан нам геймпад. Мы завороженно смотрим дальше.

А там продолжают ломаться негласные жанровые соглашения. Пропасть между двумя небоскребами, которой геймдизайнеры обычно обозначают непроходимую область, тут преодолевается хорошим разгоном. Вертолет, который обычно поливает вас свинцом и от которого принято хорониться под лестницами, тут используется как новая точка опоры. Mirror’s Edge выглядит настолько свежо, непринужденно и легко, что все прочие игры от первого лица после этого кажутся сложными неповоротливыми конструкциями.

Балансировка собственного тела тут исполняется с помощью стрелок «влево» и «вправо» соответственно.

Руководство к действиям

Чтобы оценить простоту управления и глубину местной механики, лучше всего обратиться к этим схемам. Здесь довольно подробно разобраны повседневные движения Faith — подобную череду последовательностей она исполняет в среднем пятьдесят раз за уровень. Для того чтобы понять, насколько все это просто и интуитивно, нужно просто уяснить набор типовых действий. А это: JUMP — вам просто нужно нажать на кнопку, отвечающую за прыжок. MELEE — кнопка, отвечающая за рукопашный бой, тоже одна. FIRE — это, соответственно, «огонь». CROUCH — действие «присесть» в зависимости от контекста отвечает и за скольжение, и за собственно приседание. M + стрелка — указывает направление движения. TURN — разворот. Собственно, все. Никаких альтернативных режимов стрельбы, никаких подменю, никаких комбо. Используя традиционный набор действий любого шутера, Faith исполняет сами видите что.

Минимализм

В такие минуты Mirror’s Edge генерирует редчайшее свойство — у вас очень натурально, как при взлете, сводит живот.

К вопросу о простоте. Интерфейса в Mirror’s Edge, согласно последней жанровой моде, нет. Все, что вам нужно знать, считывается из окружающего пространства. Никаких очков и комбо, никаких надписей вроде «тройной прыжок с переворотом!», никаких бонусов формально тут нет. Игра премирует вас не абстрактными очками, а новыми возможностями. Поймав ритм, правильно расшифровав цветовое кодирование, вы можете исполнить трюк, о котором не подозревали и сами создатели. Вместе с потерей здоровья мир вокруг начинает выцветать, а вы как бы теряете концентрацию, ориентироваться становится сложнее.

А ранения тут регулярно случаются. В Mirror’s Edge очень много экшена, но играется он совершенно по-другому. Это очень непривычная для нас с вами роль, но большую часть времени придется убегать. Вера не то чтобы способна унести в себе несколько десятков пуль, а враги, как правило, вооружены и выступают слаженными группами. От вас в данном случае снова требуется импровизация. Героиня обучена сотням рукопашных приемов, но они скорее помогут ей быстро прорваться вперед, чем перебить всех вокруг. Уворачиваясь от пуль, Вера бежит прямо на врагов и — вдруг — бросается всем телом на пол, уходя в затяжной подкат. Кто-то с воем улетает с крыши, героиня разворачивается, отскакивает от стены, бьет очередного противника по руке, выхватывает пистолет и расстреливает его в упор. Зал в этот момент заметно оживляется — пострелять, значит, дадут! Но в следующую секунду Вера бросает оружие на пол и спешит по своим делам.

«Да, у нас на самом деле есть оружие и из него можно стрелять. Всего в Mirror’s Edge порядка пятнадцати пистолетов, автоматов и прочих орудий смертоубийства», — говорит О’Брайан. Но дело в том, что число выстрелов ограничено количеством патронов в обойме. Так что из каждого отобранного пистолета вы сможете стрельнуть 6-8 раз. У Веры попросту нет времени на поиск боеприпасов и перезарядку — у нее свои задачи.

Привет, Оруэлл

Цветовое кодирование в действии: этот кран подсветился динамически.

Mirror’s Edge балансирует между киберпанком, антиутопией и метким социальным комментарием. Согласно сюжету, в обозримом будущем объединенное правительство окончательно возьмет под контроль интернет, телефон, телефакс (и телеграф), то есть все электронные виды передачи информации. Поэтому единственным надежным способом сообщить что-то снова окажутся люди — так называемые бегуны (runners), новый социальный вид большого города. В общем, личный контакт — единственная гарантия конфиденциальности. Кроме повышенного интереса к чужим емейлам и логам ICQ, правительство, конечно, устраивает тотальный контроль и больно бьет по почкам любые марши несогласных. Родители Веры как раз погибли во время разгона такой демонстрации, так что у нее с государством личные счеты.

При этом Mirror’s Edge — ни в коем случае не научная фантастика. Все, что вы увидите в игре, это такая стерильная и структурированная версия современной реальности. «Стерильная» — это, вообще, исчерпывающая характеристика внешнего вида Mirror’s Edge. По каким-то внутренним ощущениями новый проект DICE ближе всего к творчеству других шведов, Massive Entertainment. Они тоже исповедуют художественный минимализм и отказ от всего лишнего. Интерьеры Mirror’s Edge выглядят как иллюстрации к дизайнерскому журналу Wallpaper — холодные стены, минимум посторонних деталей, идеальная концентрация.

И снова, как Massive, DICE разыгрывают в этих стерильных декорациях абсолютно феерическую постановку. По электризации атмосферы Mirror’s Edge больше всего напоминает ключевые сцены последних двух фильмов про Джейсона Борна. Вера плечом выбивает дверь на крышу, разгоняет случайных голубей, набирает скорость, проскальзывает под какими-то перекладинами, хватается за трос, на лету спрыгивает на башенный кран, слетает вниз — и вдруг оказывается под перекрестным огнем. В этот момент Mirror’s Edge как будто становится на паузу, а на самом деле уходит в slo-mo. Рапид здесь присутствует для решения особо сложных задач: Вера с отскока выбивает пистолет из чьих-то рук, убивает троих и направляется к краю небоскреба. Тут как раз заканчивается рапид, и игра снова приходит в бешеное движение: за спиной раздаются выстрелы, из-за соседнего здания вылетает вертолет, Вера, не глядя, прыгает вперед, хватается за него и... все. Презентация закончена. Зал буквально взрывается аплодисментами: десятки журналистов со всего мира в едином порыве хлопают будущему компьютерных игр.

* * *

По поводу Mirror’s Edge сегодня имеется два важнейших вопроса. Первый — «когда?» (правильный ответ: конец этого года), второй — «что там будет еще?». Тут достаточно посмотреть на окрестные арты и послушать наше видеоинтервью с О’Брайаном в одной из ближайших «Видеоманий». Mirror’s Edge исследует все классические киберпанк-аттракционы: метро, улицы, небоскребы, лаборатории. Этот привычный, казалось бы, состав культурной программы в данном конкретном случае заставляет сердце биться быстрее. Механика Mirror’s Edge настолько хороша сама по себе, что первый прототип игры выглядел следующим образом: Вера просто перемещалась в пределах одной комнаты с расставленными по периметру кубами. Ни текстур, ни спецэффектов — ничего. Чистый геймплей.

Mirror’s Edge, кажется, сделает несколько самых необходимых для индустрии шагов: привнесет в игры импровизацию и бытовую логику. На сегодня аналогичные амбиции имеют только два проекта: Alone in the Dark (см. наш отчет о визите в город Нью-Йорк на страницах по соседству) и Splinter Cell: Conviction, с которой мы надеемся повидаться в этом мае на Ubidays 2008. Но на сегодняшний день ничего более красивого, свежего и умного мы пока что не видели. И вы, поверьте, тоже.