Бункер — это холодные стены, тяжелый воздух и искусственное освещение. Это убежище, где можно спрятаться и быть уверенным, что снаружи могут рваться бомбы, не причиняя тебе вреда. Но бункер МГБ — другое дело. Более зловещее место трудно представить, и никакие взрывы не перекроют его тишину. Не верите? Тогда спускайтесь.

Идем под землю

Красное аварийное освещение и звук сирен первыми встречают игрока.

Давайте оглядимся. Мы в типовом подземном бункере, принадлежащем Министерству госбезопасности СССР. Наш персонаж еще не в курсе этого — он вообще с трудом припоминает собственное имя. Но ему придется все выяснить, потому что он инженер и знает твердо: этот красный свет и сирена могут означать только аварию. Где мы, из-за чего тут оказались, что произошло и как отсюда выбраться — необходимо найти ответы, если хотим выжить.

Очень скоро персонаж выяснит, насколько это страшное место. Нет, в темных углах не затаилось ни одного монстра, никто не станет на нас нападать. Бункер совершенно пуст, и герою приходится остаться один на один с загадкой. Он волен бродить по коридорам и помещениям, читать документы, собирать предметы и находить им применение. Отключенный генератор, сломанная система подачи воздуха, хитрый замок сейфа, секретные материалы — вот наши «противники», и они пострашней любого монстра. Благо отвлекаться на поиск спрятанных или мелких предметов не придется: все, что нужно подобрать, применить или прочесть, разработчики поместили на самом виду. «Пиксельхантинг» сочтен вредным для атмосферы и сведен к минимуму.

Рабочая обстановка: химикаты и запчасти хранятся прямо в коридоре.	Зал заседаний оставили в спешке: стулья разбросаны, лампа не погашена, секретные документы не уничтожены.

Phobos значит «страх»

«Фобос 1953» — страшная игра. Добиться этого удалось несколькими способами.

Во-первых, место и время действия. Секретный подземный объект МГБ СССР, по непонятным причинам эвакуированный буквально сегодня и замурованный снаружи, — это уже серьезно. Время действия соответствует: март 1953 года. До «оттепели» Маленкова и тем более Хрущева еще далеко, «дело врачей» закроют только месяц спустя, новый председатель Совета министров СССР назначен с подачи Берии — МГБ всесильно. Ситуация сама собой рождает нужные ассоциации и соответствующее настроение. Не сделать с такими предпосылками мрачный напряженный сюжет невозможно.

Первое воспоминание: офицеры МГБ поручали нам что-то важное.

Во-вторых, сам бункер. Этот объект воссоздан и передан очень достоверно благодаря движку Panopticum Engine, известному по игре Sublustrum. Большой, мрачный, напичканный аппаратурой и секретами госбезопасности. Агитационные плакаты на стенах, брошюры с карикатурами, мебель, техника — все собирается в гармоничный букет с терпким запахом прошлого.

В-третьих, документы. Где просто так разбросанные страницы, где до боли знакомые картонные папки с надписью «Дело №...», где типографские бланки с гербами и круглыми печатями, где обычные машинописные листы... Неповторимый суконный язык, на котором они составлены, еще «полбеды» — но вот стоит хоть немного вчитаться в смысл, как становится не по себе. История, раскрываемая игроку с этих страниц, не просто создает напряженную атмосферу. Она образует второй сюжет, на фоне которого метания забытого в подземелье инженера отходят на второй план. Ближе к финалу «второй» сюжет накладывается на основной. У игрока выбивают опору из-под ног и заставляют сомневаться во всем. Кто же такой этот Глеб? Чей голос вещал ему всю дорогу? Что на самом деле случилось в финале? Это вопросы, на которые не дается ни одного ответа, но множество намеков и недомолвок заставляют обдумывать произошедшее под землей еще долгое время после прохождения игры.

Свет в конце тоннеля означает свободу. Только в этой игре финал не так однозначен.

И в довершение всего — звуковое сопровождение. В этой игре его роль не ключевая, как в Sublustrum, но очень значительная. То мягкая, то напряженная, музыка объединяет и усиливает все остальные факторы, нагнетая тяжелую, как могильная плита, атмосферу. Звук ведет игрока от впечатления к впечатлению, не позволяет расслабиться, вызывает дрожь и беспокойство.

Удивительней всего то, что при всех своих достоинствах «Фобос 1953» — не самостоятельный проект и привязан к фильму-триллеру Фобос. Клуб страха. Но назвать его «игрой по лицензии» язык не поворачивается, настолько все хорошо и самобытно сделано, настолько не зависит от «компаньона». Игра удалась именно как самодостаточное произведение, безо всяких оглядок, снисхождений и отсылок к параллельному проекту. Все компоненты хороши и сочетаются так удачно, что это вызывает опасения за судьбу картины: как бы на нее невзначай не повесили ярлык «плохого фильма по отличной игре»... Причем заочно.

В некоторых помещениях без противогаза выжить невозможно.	Чтобы выяснить причину отравления, нужно воспользоваться полевым анализатором.

Вердикт: «Прочувствовать» вместо «просчитать», «осознать» вместо «вычислить», интуиция вместо точного расчета. «Фобос 1953» — не детектив, он играет на ваших ощущениях и неосознанных страхах, в меру логичен, но постоянно подсказывает, что одной логики недостаточно.

ПРОХОЖДЕНИЕ

«Фобос 1953» — цельная игра, монолитная история. Она не разделена на главы, в ней нет выраженных этапов или уровней. Это история, в которую игрока бросили с тем, чтобы тот погрузился и на едином дыхании проследовал по сюжету. И ничто не отвлекает от такого следования. Ни единой лишней детальки. Управление сведено к двум кнопкам мыши: действуем левой, инвентарь разворачиваем правой. Все. А что еще может потребоваться от интерактивной истории?

Не отвлекайтесь. На ближайшие несколько часов вы не игрок. Вы — персонаж. Положите руку на мышь и слушайте. Тревога! Ревет сирена...

Пробуждение

Набор нестандартных аккумуляторов. Подключить нужно только три.

Что со мной? Звуки как из колодца, пахнет гарью, этот красный мигающий свет...

— Красный мигающий свет — аварийное освещение. Тревога. Я должен встать и идти...

Почти не чувствую своего тела. Нет, вот потихоньку начинает покалывать пальцы рук и ног, потом сами конечности. Как же все затекло... и голова... Вот теперь я жалею, что пришел в себя. Где я, что случилось? И... кто я такой? Смутно, очень смутно все помню.

Спокойно, все по очереди. Сперва встать и оглядеться. Осмотреть себя и комнату. Конечности целы, голова тоже. В кармане что-то есть. Бумага. Да, это документы: паспорт, пропуск. Хорошо... Значит, меня зовут Глеб Иванович Николаев. И я инженер. А это техническое помещение или подсобка. Наверное, я сидел вон за тем письменным столом, когда все случилось. Меня опрокинуло (опрокинуло взрывом? была бомбежка?), и я ударился головой о стену. Сейчас приду в себя и буду выбираться, попробую выяснить, что же случилось. И что мне делать дальше... Там, наверное, нужна моя помощь. Заберу паяльную лампу из шкафа слева и пойду.

Чтобы запереть инженера в бункере, понадобилась крепкая дверь.

В коридоре темно. Похоже, единственный источник света — аварийная лампочка из подсобки, но скоро погаснет и она, если не пустить ток. Вон там, прямо, заглушенный генератор. Ну-ка... Обидно, но для запуска генератора тоже нужно электричество. Стартеру требуется 18 вольт.

Между генератором и дверью подсобки, под полом, 8 аккумуляторных батарей разного напряжения — нестандартное решение, странное. Значит, 18 вольт... Последовательно подключим батареи на 8,5 V, 2,5 V и 7 V. Теперь генератор можно запускать! Хотя...

И кто это такой умный, что догадался хранить жидкий азот возле дизеля? Хорошо, что я паяльную лампу захватил из подсобки... И счастье, что она там вообще оказалась. Тщательно прогреть пол в месте утечки. Ключ на старт, и да будет свет!

Секретный замок в шкафу откроется, если настроить радио вот так.

Беглый осмотр местности дал не так уж и много. Стандартная инструкция по технике безопасности да запертый ящичек над письменным столом в служебном помещении. Если найду ключик — вернусь. И телефон еще есть, но он не работает. Пора выбираться.

Просто так отсюда не выйти. Тяжелая стальная дверь заперта и выведена из строя. Не знаю, что бы я делал, не валяйся прямо под ногами циркулярная пила. Электричество есть, так что воткнуть вилку в розетку — и пилить, пилить, пока сезам не откроется, благо не такой уж он и крепкий оказался. А вот за дверью...

— Что-то припоминаю. Да, точно: в этом самом коридоре меня инструктировали сотрудники МГБ. Что-то объясняли... Я что-то подписывал... Не помню, все равно не помню. И почему в коридоре? Не понимаю...

Радио открывает двери

Вот и вся возможная информация собрана. Только загадок меньше не стало.

Справа еще одна гермодверь, но эту уже так просто не взломать. Ладно, поищем дальше. Вот стеллажи с какими-то реактивами. Товарная накладная, перфокарта, хлам всякий. Запас карман не тянет, возьму все, что плохо лежит. Нужна информация, как воздух нужна! Дверь начальника сектора заперта. А дальше по коридору — глухая кирпичная кладка. Довольно свежая еще кладка. Отсюда бежали? Да, похоже организованно эвакуировались и замуровали выход. А меня оставили тут умирать... Или решили, что я уже мертв? Да какая разница?! Нет, я просто так не сдамся!

Слева вентиляционный люк. Закрыто и рукоятки нет, но буду иметь в виду. А справа еще одна дверь и агитационный стенд. Стенд как стенд, только внизу прикреплено сообщение. Нужно запомнить: с 22 февраля по 19 июня, диапазон 568-476. Почему-то мне кажется, что это важно. Может, хоть эту дверь не заперли?

Агитационные материалы 50-х.

Не заперли. Хм, уходили в спешке. Агитматериалы валяются на полу, стулья в беспорядке. А в целом — нормальный совещательный зал. Радиола, шкаф, проектор, стол, экран... Буду осматриваться. Шкаф пуст, только записка валяется. График трансляций? Знать бы еще, которое сегодня число и который месяц? Возможно, какие-то зацепки найдутся на столе. Они, вон, даже лампу не выключили — может, документы какие остались...

Есть документы. Докладные записки, предписания, уведомления... Из интересного — книга о мысли и управлении материей. Из важного — уведомление для наладчиков ВФУ с от руки вписанным числом (код? пароль? номер?), карандаш и календарь. Сегодня 8 марта. Хороший день выдался, праздничный, ничего не скажешь. А возле проектора обнаружился ключ! И я, кажется, догадываюсь, какой ящичек им можно открыть. Эта комната от меня никуда не убежит, так что схожу, гляну.

Герой пока не знает, что на поверхности сегодня не праздничный день.

Мамочки! Сперва я перепугался. Очень перепугался. Потом обрадовался: тут кто-то есть! Потом задумался. Да, кто-то говорит со мной из репродуктора. Говорит загадками. Непредметно и неконкретно вроде бы. Он не собирается мне помогать. Тогда что ему от меня нужно? Думай, Глеб, думай...

Ключик действительно оказался от ящичка в служебном помещении. Плоскогубцы, изолента, фонарь — вещи, в хозяйстве необходимые. Мне тоже наверняка пригодятся. Возвращаюсь.

Единственная моя зацепка — радиола. Итак, что я знаю? Диапазон, в котором нужно искать нужную трансляцию. И частоту знаю. Поскольку у нас сегодня международный женский день, искать нужно на частоте Новосибирска. Что ж, приступим. Выкручиваю настройки на Новосибирск, включаю радио и выбираю диапазон 568-476. Странно. Воспоминания летчика не кажутся мне ценной информацией. Вращаю ручку настройки, смотрю другие частоты — глухо. Музыка, спектакли, выступление товарища Сталина... в толк не возьму. Может, я что-то неправильно понял? Записка, кажется, осталась лежать в шкафу, надо посмотреть... О как! Задняя дверца-то у шкафа отошла! Вот зачем радио было. Конспираторы, черт бы их побрал. Ладно, не зря же прятали комнату?

Руководитель комплекса обязан знать всех сотрудников.

Книжный шкаф. В нем лежит нежно-зеленая сигаретница. Не знаю зачем, но сую ее в карман. Слева окно в какое-то помещение внизу. Похоже на лабораторию или лазарет. Туда, наверное, ведет запертая гермодверь в коридоре. И труба воздуховода с маркировкой 71-В. Надо запомнить...

Справа журнальный столик, и на нем еще одна сигаретница — как в шкафу, только синяя. А еще магнитофон и справочное пособие по боевым отравляющим веществам. Просто так оно вряд ли тут валялось бы. Была утечка? Поэтому всех эвакуировали? Мало данных, мало, нужно больше. Что там дальше?

Да, я помню, в этом кабинете уже приходилось бывать. Смутно помню, нечетко. Здесь мне и выписали пропуск... Так... Этажерка, диван, письменный стол, пневмопочта. Стенной сейф. Уже кое-что. На диване личные дела, служебные записки. Похоже, в этом комплексе проводились исследования. Опыты на преступниках. На людях. Но я же не преступник! Я инженер!!!

Второй уровень защиты: расположить коробочки в нужном порядке.

На этажерке еще одна сигаретница, красная. И еще одна, зеленая, на письменном столе. И документы: рапорты, служебные записки. Не понимаю, с чем тут экспериментировали. Что-то странное. Но обведенное красным нужно запомнить.

А вот это уже по моей части! Подставка для сигаретниц! И от нее ведет провод к сейфу. Очень интересно... Провод поврежден, но это мы мигом исправим. Зачистить плоскогубцами, соединить, заизолировать — и будет как новенький. В зале совещаний, на уведомлении для наладчиков, был записан код. Но он, похоже, пока не сработает. Что-то не так с подставкой для сигаретниц. Вот контакты, сюда надо вставить коробочки... Кажется, что-то похожее я видел в книжном шкафу! Точно. На нижней полке слева четыре книги с цветными корешками. Ну-ка, повторим порядок: красная сигаретница... синяя... темно-зеленая и светло-зеленая. Ну, надеюсь, что сработает. Сейф, код 2790, повернуть ручку... Есть!

Четыре книги слева — не для чтения. Это подсказка.	Кабинет майора — самое уютное место в этом подвале.

Сберечь дыхание

Документы. Совершенно секретные документы и тумблер. Не знаю, что он включает, но хуже от этого уж точно не станет — поворачиваю. Пневмопочта не заработала. Значит, он отпирает дверь в коридоре? Нужно проверить.

Снова этот голос. Что ему от меня нужно? Никаких подсказок, одни намеки, намеки, намеки... А гермодверь открылась! Спущусь вниз, там должна быть лаборатория. Да, ступени вниз. Справа валяется кирка, а слева расположена дверь в лабораторию. Только что-то мне нехорошо. Как будто в глазах потемнело? Вхожу в лабораторию, и становится еще хуже. Запаха не чувствую, но дышать все труднее. И в глазах все больше темнеет. Слева от двери ящик. Быстро сбить замок, открыть защелки... Нет, выбежать наверх, в коридор, отдышаться. И снова — вниз. Открыть ящик, в нем рукоять от вентиляционного люка. Теперь, не задерживаясь, наверх!

Вот так можно запустить вентиляцию.

Да, рукоять подходит, лезу в люк. Там, сразу справа от него, можно запустить пневмопочту. Прекрасно, судя по записям, туда уже что-то должны были отправить. Поднимаюсь обратно в кабинет, сюда вернусь позже.

Что же мне плохо-то так? Чем-то я отравился...

Да, по почте прислали слайд для проектора. Это схема управления системой воздуховодов. Будет очень кстати: если не «продуть» лабораторию, я там загнусь раньше, чем найду антидот. Схему необходимо срисовать, и перфокарта, которую я подобрал на стеллаже в коридоре, подойдет, я думаю. И карандаш. Наложить и аккуратно скопировать. Отлично, теперь быстро в вентиляцию!

Кстати, тут, внизу, работающий телефон. И на другом конце провода кто-то гибнет! Он знает, что включить, а у меня есть схема и пульты. Будем спасаться сообща! В дальнем конце помещения пульт и рубильник. Накладываю схему на панель управления. Очень удачные дырочки в перфокарте, как под лампочки прорезанные. Теперь быстро соображать, пока человек не задохнулся! Ведем схему от ЛПТ-13 до 71-В. Три больших переключателя. Левый в положение ПК-3, средний — в ПК-4 и правый — в 71-В. Хорошо. Теперь три маленьких тумблера ниже: ВК-1 в положение «вниз», ВК-2 — «вверх», ВК-3 — снова «вниз». Кажется, все правильно, жмем на «Проверку»... Получилось! Теперь к другой стене, к рубильнику. Да, получилось! Секция подключена. Кажется, я успел... Эй, друг, ты жив там? Отлично. Дыши. Потерпи немного, что-то по пневмопочте снова пришло, я должен проверить. Держись, слышишь?

Баллон с нервно-паралитическим газом едва не стоил Глебу жизни.

Ничего сверхважного не пришло. Только я уже почти теряю сознание, а человек на том конце провода и вовсе не отвечает. Умер? Или занят? Или связь оборвалась? Нет времени, совсем нет времени! Срочно в лабораторию!

Голос из репродуктора снова вещает. То, что он говорит, очень интересно, но мне сейчас так хочется жить! На ватных ногах вхожу в лабораторию. Что тут у нас? Ага, на полу валяется странный серебристый баллон, должно быть, из него отравы и нацедило. Выяснить бы, какой именно. Ну-ка, что тут у нас есть вокруг... Документы. Это хорошо, почитаем позже. Да, вон полевой химический анализатор. Отлично, его-то нам и нужно. Выгребаю колбы с реактивами — и к баллону. Ну-ка, посмотрим, что из тебя накапало. Все, не спеша, каждую колбочку... А теперь обратно к анализатору. Есть контакт. Зарин! Как я жив-то остался? Спокойно, только не потерять сознание. Беру шприц со стола посреди комнаты. А вон у той стены какие-то реактивы. Что-то я уже о зарине читал. В качестве антидота используют атропин внутривенно.... Еще шаг, еще полшага... А в товарной накладной указано, что атропин хранится... не падать! В пузырьках по 110 мл. Вот он. Спокойно, набрать...

— Только бы сослепу не промахнуться в вену...

Услышать мертвый голос

Голоса мертвых можно записать на обычный магнитофон.

Я жив. У меня получилось. Получилось! Теперь можно внимательнее осмотреть лабораторию. Рядом с анализатором, батарейки для фонарика. Документы, протоколы опять же, схема работы акустического анализатора. Это еще зачем? А, пусть будет. Кажется, больше тут делать нечего. Я видел, там были ступени куда-то вниз. И идти больше некуда. Очень кстати пришлись батарейки. Без фонаря просто невозможно было бы спускаться в темноту.

Вниз и вперед, в дверь. Странная камера. Тир? Не похоже это на тир. Вон папка с документами, посмотрим...

Никакой это не тир. В этом подвале людей расстреливали. Сперва ставили над ними опыты, а потом, как отработанный материал, уничтожали партиями по десять человек. Много было партий, много... Проклятое место. Уходить, уходить отсюда. Только переключатель на противоположной стене поверну — и на выход. Там, дальше по темному коридору, еще одна дверь.

Проектор в зале заседаний поможет сберечь жизни сразу двух человек.

Пытаюсь подойти — и не могу. Все внутри холодеет, становится липким, ноги подкашиваются. Хуже, чем от зарина. Прочь, прочь отсюда! Наверх, к свету! Под «расстрельной» папкой лежал ключ от лабораторной подсобки и от тумбочки в кабинете. Пойду сперва в кабинет.

В тумбочке под пневмопочтой нашлась бобина магнитофонной ленты. И опять документы: отчеты об исследованиях, доклады, планы. Интересно. Страшно, мерзко, но очень интересно. Кое-что проясняется, хотя и все еще многое непонятно. В подсобке лаборатории что-то должно быть об этом. Не зря же ключи на одной связке? Иду вниз.

А в подсобке — звуковой анализатор, схему которого я уже встречал. Похоже, единственный способ хоть что-то понять — это провести эксперимент самостоятельно. План эксперимента у меня есть, остались детали. Магнитофон и лента у меня тоже есть. Микрофон здесь, в столе. Схема настройки анализатора известна. Приступаю.

Вот эта бутылочка по центру спасет от отравления зарином.

Переключатель диапазонов ставлю в положение 3. Регулятор частоты — на 1400 килогерц, именно на этой частоте появлялись голоса. Трансляцию включить. Выход на второе гнездо. Сигнал в самое правое положение. Сеть — включить. Осталось отнести магнитофон «на позицию», сделать запись, принести ее обратно и прослушать. И я, кажется, знаю, где эта «позиция». Я снова спускаюсь туда, где убивали людей.

«Тир» изменился. Не помню, чтобы поднимал этот люк в полу. Может, автоматика? Спускаюсь. Магнитофон прямо сюда, на зеленый армейский ящик. Подключить микрофон, вставить бобину и включить. Дело сделано. Осталось подняться наверх и прослушать.

Странно, я уже почти понимаю, что хочет сказать мне голос из репродуктора. Пытается сказать. Я почти понимаю это, но именно почти. Не хватает какой-то малости. Оно ведь придет, это понимание? Конечно, придет. Я вставляю бобину в магнитофон и слушаю искаженный, неразборчивый, но какой-то знакомый, очень знакомый голос. От него все внутри холодеет, как у той двери в подвале. Я теряю сознание.

Правильная настройка позволит услышать мертвого.	Это не просто открытка. Цифры на ней — ключ к очередной загадке.

Бросок к поверхности

...Со мной явно что-то произошло, пока я слушал запись. Какое-то новое, незнакомое подвальное помещение. Из того, что я нашел за сегодня, с собой больше ничего нет. Справа от меня на стеллаже лежит открытка. На обороте только непонятное уравнение: «yyyy – xxxx = ab». Чуть впереди — противогаз и новая папка с документами. Протоколы вскрытий и исследований препаратов. Уже ничему не удивляюсь, насмотрелся. Лучше пойду дальше, выход искать. Дверь-то одна.

За дверью темнота. У меня нет фонаря, абсолютно точно нет, но я отчего-то вижу. И именно так, как будто иду с фонарем. Я должен бы этому удивиться, но... За дверью тело. Труп в шинели и много крови. Голову проломили киркой — вон она, кстати, лежит. Делаю пару шагов, подбираю инструмент и больше не могу собой управлять. Бежать, БЕЖАТЬ отсюда!!! Все. Больше я за эту дверь ни ногой. Все равно тупик. А вон та стена кажется мне изрядно поврежденной. Несколько хороших ударов киркой, и я смогу выбраться. Не на волю, но хотя бы подальше от этого трупа.

Эти лужи на полу — не менее центнера ртути. Необходим противогаз.

Хорошо освещенный коридор. И знакомый голос все пытается мне что-то объяснить, что я не могу, не умею понять. Прямо передо мной дверь в душевую с застекленным окошком. Очень хорошо, что стекло цело, потому что эти блестящие лужи перепутать невозможно ни с чем. Ртуть! Десятки килограмм ртути! Практически центнер живого серебра весело искрится на полу. Я надеваю противогаз и иду внутрь.

Слева на стене две буквы — А и В — со стрелочками, означающими, наверное, поворот против часовой стрелки. Повернуть против часовой стрелки значит открыть. А и В... Это из уравнения, написанного на открытке. Четырехзначное число минус четырехзначное... На поздравительной открытке. А на лицевой стороне — две даты, годовщина Октября. 1953 — 1917 = 36. Неправильное уравнение, но ничего лучше я придумать не могу. Надо подойти к «кабинке». Выбор невелик, подобраться удается только к одной. Значит, 36... Левый кран поворачиваю трижды, правый — шесть раз. И на пол выпадает что-то круглое. Глаз! Подбираю его и выхожу. Мне дальше, дальше по коридору.

Единственный способ открыть такую дверь — вкатить в окошко стеклянный глаз.

Еще одна дверь. Последняя. Заперто. Нет ни дверной ручки, ни замочной скважины. Только маленькое окошечко внизу, над самым полом. Разве что кошка могла бы протиснуться. Или... Не знаю, что делаю и зачем. Я беру стеклянный глаз и закатываю его под дверь. В окошечко.

— Я не Глеб Николаев. Я глаз. Маленький стеклянный глаз, вкатывающийся в темную комнату со странными стенами. Впереди — темно-серое сооружение, покрытое, как шипами, свинцовыми пирамидами. Откуда-то мне известно, что они гасят сигналы. Прямо передо мной еще одно окошечко над полом, и я понимаю, что оно для меня. Я вкатываюсь в него и умираю...

Я снова Глеб. Я снова стою перед дверью без ручек и замочных скважин. Но что-то изменилось. Толчок, и дверь послушно открывается, впускает меня в маленькую комнатку. То, что показалось мне-глазу сооружением, было этой же дверью изнутри, но в сильно искаженной перспективе. Прямо передо мной стол, на нем магнитофон, немного бумаг и жетон метро. Личное дело. Странный приказ, смысл которого можно почувствовать, но не получится понять. И аудиозапись. Ее фрагменты я слышал сегодня много раз. Кто включал ее? Зачем? Что произошло? Нет ответа. Беру жетон и выхожу отсюда. Туда, в душевую. Там исчезла стена, и за ней открылся тоннель метро. Как? Откуда? Голос что-то говорил об этом. Пока не было жетона — не было тоннеля. Есть жетон. Откуда, почему?

— Кто я?

Нет, не думать. Бежать вперед и не думать. Забыть обо всем, забыть, ЗАБЫТЬ!

Я Глеб. Я жив. Со мной все будет хорошо. Потому что иначе не бывает.

Не бывает...